С.У. Дикаев. ПРАВО НАРОДА НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ И ВОССОЕДИНЕНИЕ КАК ВИКТИМОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

С.У. Дикаев

ПРАВО НАРОДА НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ И ВОССОЕДИНЕНИЕ КАК ВИКТИМОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

Право народов на самоопределение, закреплённое в ряде международных документов, в частности, в Уставе ООН[1] и Пактах о правах человека 1966 года,[2] превратившись в один из принципов международного права, стало удобным инструментом для оказания внешнего влияния на внутриполитические процессы в суверенных государствах. В одних случаях на международном уровне это право ставят под сомнение (Палестина, Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье, теперь ещё и Крым, Донецкая и Луганская народные республики), заявляя, что право на самоопределение народов вступает в противоречие с принципом нерушимости границ и территориальной целостности государства. В других случаях такое право признаётся (государства бывшей Югославии), что позволяет говорить о том, что в зависимости от политических интересов мировых игроков приоритетным выступает то принцип территориальной целостности (что мы наблюдаем в отношении Грузии, Молдовы и Украины), то право народов на самоопределение, как это было в бывшей Югославии.

В некоторых научных работах реализацию принципа права на самоопределение считают допустимым исключительно в рамках государства, в которое входит территория (Азербайджан в отношении Нагорного Карабаха).[3]

Право народа на самоопределение ставится под сомнение в тех случаях, когда то или иное государство, отказывая в этом праве народу, компактно проживающему на части его территории, стремится сохранить государственную целостность, не допустить изменения государственной границы. Заручившись поддержкой западных стран и США, государство (например, Грузия, Украина и др.) меняет свое внутреннее законодательство, признавая такие устремления части народа экстремистскими, террористическими, поддерживающими терроризм и прочее.

Как видим, вопрос самоопределения народов на практике осложняется требованием соблюдать нерушимость границ и территориальную целостность государств.

Расчленение существующих государств не в интересах и ООН, поскольку дробление и образование новых государств ведёт к нестабильности международных отношений. Это мысль прослеживается и в докладе Генерального секретаря ООН «Повестка дня для мира», в котором говорится, что «если каждая этническая, религиозная или языковая группа будет притязать на государственность, то не будет предела дроблению, а всеобщий мир, безопасность, экономическое благополучие станут ещё более труднодостижимой целью».[4]

Но надо заметить, что и вопрос о праве на самоопределение возникает только в случаях, когда титульные народы допускают дискриминацию других коренных народов, находящихся в меньшинстве, компактно проживающих на территории того или иного государства. Если народам, составляющим какое-либо государство, комфортно находиться в содружестве друг с другом, и их языкам, культурам, обычаям и традициям ничто не угрожает, то, как правило, малые народы довольствуются правом на так называемое внутреннее самоопределение (самоопределение на уровне самоуправления или автономии, необходимой для сохранения самобытности в рамках федеративного государства). В тех случаях, когда совершается постоянное нарушение прав малых народов (в сталинские времена вне закона были поставлены многие народы бывшего СССР, которые были высланы из родных земель, более того им запрещалось разговаривать на родном языке), проводятся попытки их ассимиляции с титульным народом, на почве чего происходят массовые выступления против такой политики, приводящие к вооружённому противостоянию с титульной нацией, этим народам должно быть обеспечено право на самоопределение вплоть до отделения и образования собственного государства.

Стремление государства сохранить свою территориальную целостность с отрицанием принципа самоопределения является прагматическим, поскольку отделение от государства какой-либо территории наносит экономический ущерб и влечёт нарушение прав не только тех, кто хочет отделиться, но и тех, кто этого не хочет. Возведя в принцип право на самоопределение, в силу которого народы свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие, акты международного права не предусмотрели механизм реализации этого принципа. А это приводит к тому, что на практике доминанты мировой политики в зависимости от своих собственных интересов либо отрицают этот принцип, либо противопоставляют ему принцип территориальной целостности государства и нерушимости границ.

Произвольное толкование принципа права народа на самоопределение при отсутствии ясного механизма его реализации является фактором, порождающим сепаратистские движения в различных странах мира, поддерживаемых извне. Абсолютное большинство мировых конфликтов на межнациональной, межрелигиозной почве имеют в своей основе нерешённость вопроса о статусе и гарантиях пребывания малых народов в составе единого государства, в котором доминирует титульная нация.

Есть уверенность в том, что, например, если бы Израиль приравнял в правах арабское население Палестины с еврейским, то террористические и прочие экстремистские организации, ведущие борьбу за независимость Палестины в границах, определённых ООН, не имели бы социальной базы и давно сошли бы с политической арены. Но такие сепаратистские движения нужны внешним силам для дестабилизации политической обстановки в стране и последующей смены политической власти и получения доступа к национальным богатствам государства. Этот механизм использовался во всех современных конфликтах, но особенно ярко проявился в Ираке и в Ливии. И во всех случаях эти конфликты подогревались внешними силами, которым ни национальное, ни международное право оказались не способными противостоять. Подобные внешние силы правильно именуются в современной криминологии глобальной олигархической властью (ГОВ).[5]

Минимизации сепаратистских движений способствовала бы разработка надёжного, утверждённого на уровне международного права механизма реализации принципа самоопределения. Этот механизм должен включать в себя ряд условий, которые обязательно должны соблюдать и отделяющаяся, и отделяемая, и присоединяющая стороны.

Какими бы могли быть эти условия?

Во-первых, волеизъявление компактно проживающего населения, выраженное на референдуме, проведённом с соблюдением всех требований международного права. При этом нужно учитывать возможность противодействия проведению такого референдума со стороны государства (или государств), не заинтересованных в этом. Вероятны провокации, дискредитация, аресты или даже убийства лидеров-инициаторов референдума. Избежать этого можно, если в механизме реализации права народа на самоопределение предусмотреть возможность подачи заявки в ООН с указанием всех подробностей предполагаемого плебисцита, в том числе с указанием численности населения, его национального, языкового, культурного состава, границ проживания, экономического, ресурсного, природного потенциала, лиц, уполномоченных организовывать референдум и прочее. Эти лица должны получить международную защиту и поддержку, в том числе и финансовую в проведении референдума.

Всякое отделение части территории всегда сопряжено с нарушением производственных циклов, разрывом экономических связей, поражением социальных, экономических и политических прав части населения, особенно тех, кто не согласен с результатами референдума об отделении. Несогласные жить в новом государстве должны иметь не только право выбора, где жить, но и время, и возможности, в том числе (а может, и прежде всего) материальные, реализовать своё право выбора: оставаться ли им в новом государстве или изменить место жительство. Более того, само решение большинства населения об отделении ещё не означает, что государство может существовать как самостоятельный субъект международного права.  Поэтому вторым непременным условием должно быть установление периода времени, достаточного для цивилизованного решения всех вопросов, которые возникают на пути обретения суверенитета. Представляется, что 20-летний период был бы оптимальным сроком с учётом того, что и детям по мере достижения ими совершеннолетия должно быть предоставлено право самим определиться с гражданством, чтобы они не стали заложниками тех решений, которые за них приняли их родители (опекуны, попечители). Этого времени достаточно и для того, чтобы новое государство апробировало свои возможности не просто существовать как субъект международного права, но и обеспечить достойный уровень жизни населения. За это время и титульная нация будет иметь возможность скорректировать свою политику относительно населения отделяемой территории и предпринять реальные шаги по созданию ему благоприятных условий автономного существования в рамках единого государства.

Поэтому третьим условием должно быть проведение повторного референдума, спустя 20 лет после первого референдума, с вынесением на голосование уже двух вопросов: о желании отделиться или о желании существовать в едином государстве с политическим статусом автономии. Если на втором референдуме население повторно проголосует за отделение, тогда ООН создает комиссию (или другой орган), которая непосредственно решает вопрос отделения, создания и международного признания нового субъекта международного права.

На уровне международного права должны быть признаны абсолютно неприемлемыми любые попытки как насильственного отделения, так и насильственного удержания в составе единого государства. Любые такие попытки должны быть предметом расследования Международного уголовного суда. Такое же отношение должно быть и к случаям любого вмешательства иностранных государств в процесс становления нового суверенного государства. Даже помощь с их стороны должна быть санкционирована ООН.

Соблюдение этих условий позволит обеспечить полноту прав и свобод всех людей, проживающих на обеих территориях. Но главное, что наличие международного механизма реализации права на самоопределение народов позволит минимизировать сепаратистские движения и их использование в международных отношениях.

Другой коллизией мирового значения является реализация права на воссоединение разделённых территорий между несколькими государствами, образовавшимися в этом регионе. Эта проблема актуальна не только для русского народа. Например, по обе стороны российско-грузинской границы расположены Северная Осетия и Южная Осетия, в которых проживает один и тот же разделённый народ – осетины.

Не могу судить, насколько комфортно жилось жителям Южной Осетии в составе Грузии до объявления последней о своём желании вступить в НАТО. Это решение является суверенным правом Грузии. Но взятый грузинскими властями курс на полную интеграцию в НАТО лишил Грузию возможности объединить территории и проживающие на них народы, поскольку это решение Грузии затрагивает интересы абхазского и осетинского народов, которые выступают против вступления Грузии в НАТО. В такой ситуации, уважая волю осетинского и абхазского народов, Россия имела право на защиту своих граждан, преимущественно населяющих Абхазию и Южную Осетию и выступающих против вступления Грузии в эту организацию. В условиях, когда общепризнанные принципы международного права перестают быть незыблемыми, возникла ситуация, когда на первый план вышло право народа на своё воссоединение.

Аналогичная ситуация сложилась и в Крыму, исторически являющимся российской территорией с преимущественно русским населением. Взятый украинскими властями курс на евроинтеграцию и отказ в языковой автономии русскоязычного населения Крыма и Юго-восточной части Украины стал причиной проведения населением этих, теперь уже бывших, территорий Украины референдумов о независимости от Украины, воссоединении Крыма с Россией и провозглашении Донецкой и Луганской народных республик. Воссоединение Крыма произошло в соответствии с Федеральным конституционным законом от 17.12.2001 № 6-ФКЗ, который предусматривает порядок принятия иностранного государства в состав Российской Федерации.[6] Провозглашение независимости Донецкой и Луганской областей, создание одноимённых народных республик и конфедерации «Новороссия» означает, что в перспективе и эти республики могут войти в состав России.

События на Украине обнаружили проблемы, которые Россия могла и должна была давно решить, но не решила, а сегодня вынуждена терпеть оскорбительные для себя угрозы и ультиматумы. Ультиматумы эти идут как от государств, ничего из себя не представляющих в мировой политике, так и от государств, в отношении которых Россия неоднократно проявляла свойственное ей благородство и милосердие, тогда как они заслуживали той участи, на которую обрекали русский народ. Отечественная война 1812 года: французы пришли на территорию Российской Империи, чтобы захватить её, поработить и уничтожить её население. Россия выиграла войну с Францией, но французам сохранила их государственность, культуру, язык. Вместо того, чтобы распылить французскую нацию или хотя бы приобщать французов к русской культуре, русские сами стали изучать французский язык и перенимать их культуру. А сегодня Франция позволяет себе разговаривать с Россией языком ультиматумов и угроз.

Немцы неоднократно подвергали Россию самым зверским истязаниям. Первая мировая война, развязанная немцами, и устроенная ими революция 1917 года привели к падению монархии в России, гражданской войне, голоду и вывозу богатств России в Германию. Нападение Германии на СССР в 1941 году, гитлеровские планы истребления народов СССР и жестокости, которые  «культурные» немцы проявляли на оккупированной территории, требовали от СССР такого же отношения к немецкой нации. Элементарная логика войны требовала, чтобы побеждённый народ, тем более народ-агрессор, больше никогда не представлял опасность для России. Логичнее было выслать (у СССР такой опыт уже был, правда, опыт выселения своих народов) всех выживших немцев в Сибирь (ведь немцы планировали так поступить с выжившими народами СССР), а на бывшей их территории создать государство для евреев, которых немцы истребляли с особым цинизмом и удовольствием для себя. Но СССР согласился с тем, чтобы немецкая нация была сохранена, были сохранены её государственность, язык и культура. Побеждённый, пусть и разделённый, немецкий народ неплохо себя чувствовал под опекой сильных держав (Восточную Германию опекал СССР, а Западную – США и другие европейские страны). СССР не стал возражать против воссоединения немцев в 1989 году, что тоже стоило Советскому Союзу огромных средств. Достаточно сказать, что СССР взял на себя все многомиллиардные долги бывшей ГДР, оставил на территории Восточной Германии огромное количество недвижимости, техники и прочего. Теперь, вместо того, чтобы в знак благодарности оказать поддержку России в её стремлении к воссоединению разделённого русского народа, немецкая нация позволяет себе ультимативную форму общения с Россией и высказывает угрозы в её адрес.

Полагаю, что Россия должна раз и навсегда извлечь урок, что побеждённым народам-агрессорам впредь никогда нельзя прощать их злодеяния, позволять им укрепляться до такой степени, чтобы они могли вновь представлять угрозу миру и национальной безопасности нашей страны. Безопасность и благополучие российского народа должно стать, наконец, главным и незыблемым принципом внутренней и внешней политики России. В обеспечение этого принципа Россия должна иметь все необходимые средства и быть готова к их применению в отношении тех, кто ставит под угрозу наш мир, нашу безопасность, наше благополучие.