К методологии осмысления январских молодёжных протестов. (В преддверии возможной в марте беседы по политической криминологии.)

Д.А. Шестаков[1]

К МЕТОДОЛОГИИ ОСМЫСЛЕНИЯ ЯНВАРСКИХ МОЛОДЁЖНЫХ ПРОТЕСТОВ. (В ПРЕДДВЕРИИ ВОЗМОЖНОЙ В МАРТЕ БЕСЕДЫ ПО ПОЛИТИЧЕСКОЙ КРИМИНОЛОГИИ.)

К методологии осмысления январских молодёжных протестов. В научных кругах, рассчитывающих на уважительное восприятие их деятельности, обсуждение каких-либо событий должно основываться на определённой методологии. В противном случае оно будет являть собой мешанину непрофессиональных выплесков чувств.

Преступностиведческая методология включает в себя того или иного уровня понятие о преступности[2], теорию причинности[3], привязанную к причинам теорию противодействия преступности. Проявлением научной отсталости будет, если научное освещения январских протестов пройдёт и мимо основ политической криминологии, начиная с той части преступности, которую составляет преступность сферы политики.

Вспомнив о многослойном строении преступности политики, мы избежим ошибочного видения январских протестов в качестве исключительно внутрироссийского явления, порождённого внутренними противоречиями.

Вглядываясь глазами преступностиведов[4] в январский выплеск молодёжной энергии, не забудем разобраться с его законодательной оценкой и постараемся сделать это достаточно грамотно. По поводу квалификации совершённых преступлений могут возникнуть разные мнения, что вполне приемлемо.

Уголовно-правовому осмыслению может быть подвержена деятельность не только исполнителей протеста и в первую очередь, конечно, тех, кто преднамеренно провоцировал полицию на применение силы, не только их зарубежных и местных руководителей, но и представителей российской политики, которые, по-отечески заботясь о внутренней олигархии, явно пренебрегают нуждами целого народа. И всё же поле зрения преступностиведа шире уголовно-законодательного поля, у нас в руках с недавнего времени есть новый инструмент – категория преступный закон. Не забывайте, коллеги, им пользоваться.

Разрабатывая противодействие опасным молодёжным играм, привяжем предлагаемые меры ко всем слоям многоуровневой воронки преступности. Не сомневаюсь: всякий преступностивед в первую очередь задумается не о уголовно-правой реакции, хотя без неё и не обойтись, а о иных путях нейтрализации мирового и внутрироссийского зла.

Критически относясь к закону, напомню давнишнее[5] моё предложение: законодательно закрепить принцип минимизации уголовной репрессии. Это понятие – дословно в моей формулировке – теперь возвращается, хотя и без надлежащих ссылок (ну да ладно), в научный оборот, что не могу, в общем и целом, не приветствовать.

В заключение сошлюсь на одну из целей Клуба[6], которая заключается в выявлении преступных опасностей для России, препятствующих восстановлению надлежащего ей места в мире, сбережению её ресурсов, обустройству жизни основной массы её населения. Будем же стремиться к ней и на предстоящей беседе.